Владимир Семенович Голенищев (1856-1947)
Владимир Семенович Голенищев был первым русским профессиональным египтологом. Родившийся в семье состоятельного купца и получивший прекрасное домашнее образование, он еще в юношеские годы увлекся египтологией и был страстно привязан ко всему, что имело отношение к Египту.
Наши воспоминания об этом ученом связаны прежде всего с его всемирно известной коллекцией, которая составила основное ядро египетской коллекции московского музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. В.С. Голенищев начал собирать египетские древности, будучи еще юношей, он считал собирательство важнейшим делом и всегда и везде стремился найти какой-нибудь новый древнеегипетский памятник. Судьба благоприятствовала ему, ибо он был весьма состоятельным человеком и смог на личные средства приобрести около 6000 ценнейших памятников египетской древности и совершить 60 археологических и эпиграфических экспедиций.
В 1879 г. В.С. Голенищев совершил свое первое путешествие в Египет, он был окончательно пленен этой страной, ее народом, его историей. В.С. Голенищев не ограничивал маршруты своих путешествий лишь Нильской долиной, чутье ученого, знатока истории и культуры целого ряда древневосточных стран толкало его к поискам следов древнейших цивилизаций далеко к востоку и западу от Нила.
Результатом путешествий В.С. Голенищева были не только находки и приобретения новых памятников, но и выверка копий известных уже текстов. Он обнаружил довольно много ошибок и неточностей в копиях, опубликованных его предшественниками, в частности, Р. Лепсиусом. Заслугой В.С. Голенищева было и то, что благодаря правильно сделанной им интерпретации эпиграфических памятников Вади Хаммамат эти важнейшие исторические источники были введены в научный оборот. Сведения, полученные в ходе путешествий, предпринятых Голенищевым, оформлялись им не только в виде отчетов, во многих зарубежных египтологических журналах публиковались его статьи, посвященные исследованиям того или иного памятника. Его работы выходили в Париже, Каире, Берлине, Лейпциге. Часть его отчетов вышла в свет в России в «Записках Восточного Отделения Русского археологического общества» и в «Известиях Российского археологического общества».
Тонкое чутье на отличие подлинных предметов от подделок, основанное на глубоких знаниях истории и культуры древневосточных народов, помогло ему собрать всемирно известную коллекцию египетских памятников. При этом В.С.Голенищев никогда не довольствовался только сбором и обладанием древностями, он был прежде всего не коллекционером, а ученым. Его эрудиция никогда не носила отвлеченный характер: исследуя памятники, он изучал историю и культуру древнего Египта, при этом очень рано убедившись в необходимости знакомства с языками и культурами других древневосточных стран и народов, прежде всего, с ассиро-вавилонской культурой.
Коллекцию В.С. Голенищева, собранную с необыкновенной любовью и подлинным искусством, мечтали увидеть многие египтологи. Сначала она хранилась в Петербурге, в доме на Английской набережной, затем — на Моховой улице и была доступна для обозрения всем любителям старины. Явное предпочтение в коллекции было оказано памятникам письменности, многие из которых могли бы украсить любой музей мира.
В 1870 г. В.С. Голенищев, окончивший к тому времени Университет, был зачислен на службу в Эрмитаж сверх штата. Рапорт с просьбой о его зачислении был написан тогдашним директором Эрмитажа А.А. Васильчиковым, который очень высоко ценил знания В.С. Голенищева и тепло о нем отзывался: «Между лицами, состоящими на службе при Императорском Эрмитаже, никто не в состоянии составить подробный каталог и привести в систематический порядок имеющееся в Эрмитаже собрание египетских древностей. Для этого необходима специальная научная подготовка. Египтологов в Европе вообще немного, у нас же в России их до сих пор не было вовсе... Поступление г. Голенищева, единственного в Петербурге специалиста по египтологии, на службу будет неоценимым приобретением для Эрмитажа». В 1886 г. В.С. Голенищев был назначен хранителем египетской коллекции Эрмитажа.
За годы работы в Эрмитаже В.С. Голенищев исследовал древневосточные памятники, хранившиеся там, составил и опубликовал каталоги двух наиболее многочисленных его коллекций: египетской и ассирийской. Гордостью и эрмитажной, и личной коллекции В.С. Голенищева были, несомненно, папирусы. Разбирая египетские папирусы Эрмитажа, В.С. Голенищев сделал сенсационное открытие, определив, что условно называемый «Папирус № 1 Санкт-Петербурга» состоит из двух литературных произведений. По первоначальному предположению В.С. Голенищева, рукопись представляла единый папирусный свиток, но впоследствии он понял, что это — два самостоятельных папируса: первый был поучением царя Х гераклеопольской династии своему сыну Мерикара, а второй - образцом неизвестной до тех пор пророческой литературы древнего Египта: некий мудрец при дворе фараона Снофру времени IV династии предсказывал Египту всевозможные беды, конец которым положит лишь приход фараона-спасителя. Согласно эрмитажной нумерации первый папирус был обозначен, как «папирус 1116А», а второй — «Папирус 1116В». К этому времени у В.С. Голенищева выработался свой стиль работы с текстами. Изучая тот или иной текст, В.С. Голенищев прилагал все усилия для того, чтобы отыскать в музеях, у антикваров другие его редакции или списки. Так было и в этом случае: плохо сохранившийся свиток поучения заставил В.С. Голенищева неутомимо искать другую копию, и во время одного из путешествий по Египту его поиски увенчались успехом. И только тогда В.С. Голенищев издал текст поучения, прекрасный образчик древнеегипетской дидактической литературы. В 1913 году В.С. Голенищевым был опубликован и «Папирус 1116В» с учетом всех известных к тому времени списков пророчества.
В 1881 г. В.С. Голенищев открыл на прекрасно сохранившемся папирусе времени Среднего царства «Сказку о потерпевшем кораблекрушение», увлекательнейшее произведение, полное необычайных приключений и чудес. Сказка являлась почти безукоризненным образчиком среднеегипетского языка.
С 1887 г. В.С. Голенищев состоял действительным членом и сотрудником Отделения восточной археологии при Русском археологическом обществе. В 1891 г. он сделал краткое, но содержательное описание эрмитажной коллекции, уделяя главное внимание тем памятникам, которые давали сведения относительно верований, обычаев и истории египетского народа. Подобного описания своей собственной коллекции он, к сожалению, не оставил.
В конце жизненного пути судьба довольно жестоко обошлась с этим прекрасным человеком, блестящим египтологом, выдающимся коллекционером. В результате краха Среднеуральского золотопромышленного акционерного общества, пайщиком которого была семья Голенищевых, Владимир Семенович оказался на грани полного разорения. Нежданно нагрянувшая беда вынудила В.С. Голенищева подумать о продаже своей коллекции, которая даже на фоне всемирно известных собраний Берлина, Турина, Лондона отличалась полнотой и систематичностью подбора. Ученым были собраны памятники всех основных периодов древнеегипетской истории.
В докладной записке А.А. Мосолову, заведующему канцелярией Министерства Императорского двора, Голенищев писал: «Заветной мечтой моей было сохранить до самой смерти при себе те предметы, которые я со страстностью любителя отыскивал, приобретал и холил и которые со временем хотел завещать какому-нибудь из отечественных музеев».
Прослышав о продаже голенищевской коллекции, многие музеи мира выразили желание приобрести ее, в том числе и немецкие. Немецкие ученые до последнего момента были уверены в том, что коллекция достанется им. В.С. Голенищев же делал все возможное, чтобы собрание осталось в России: назначил на него весьма низкую цену, допускал любые льготные условия по выплате стоимости коллекции, в частности, соглашался получить деньги частями. В 1908 году профессор Б.А. Тураев вместе с несколькими учеными-востоковедами обратились в Императорскую Академию наук с предложением приобрести коллекцию для одного из русских музеев, подчеркивая, что «...ее собирал не так называемый любитель-коллекционер, а первоклассный специалист, для ученых целей, не жалевший при этом ни труда, ни материальных затрат».
Лишь 10 мая 1909 года Государственная Дума одобрила Закон о приобретении в государственную собственность коллекции египетских древностей статского советника В.С. Голенищева. А тем временем тянулась тяжба между Эрмитажем и Московским музеем изящных искусств за право обладания коллекцией.
Во вновь построенном Музее изящных искусств планировалось разместить гипсовые слепки с подлинных памятников — статуй, рельефов, бюстов, купленных в Каире Ю.С. Нечаевым-Мальцевым. Но в 1904 году, во время пожара в Музее вся коллекция погибла, удалось спасти лишь несколько фаюмских портретов, папирусов и предметов мелкой пластики. Поэтому приобретение голенищевского собрания стало основной заботой основателя и первого директора Музея И.В. Цветаева.
В 1911 году коллекция была отправлена в Москву, где ее должны были разместить в специально предназначенном для этого зале, который, по совету В.С. Голенищева, был оформлен как египетский храм. В Москве коллекцию встречал проф. Б.А. Тураев, заведовавший египетским Отделом Музея. 12 мая 1912 года в день открытия Музея коллекция предстала перед первыми посетителями. В.С. Голенищев на открытии не присутствовал и узнал о том, как прошел этот торжественный момент, из письма Б.А. Тураева, который сам был потрясен эффектом, произведенным египетской коллекцией на жителей Москвы. Посетители шли в Музей тысячами, путеводители раскупались нарасхват: за два месяца их было продано 12 тысяч.
В.С. Голенищев продолжал пополнять коллекцию и после того, как передал ею в Музей изящных искусств, посылая находки и приобретения Б.А. Тураеву. И если от коллекции он был вынужден отказаться, то книги из своей личной библиотеки он подарил Эрмитажу. За этот дар Николай II объявил В.С. Голенищеву благодарность.
Решение покинуть Россию, видимо, созрело у В.С.Голенищева с потерей любимого детища. Примерно с 1910 года он обосновался со своей супругой, француженкой, урожденной Цицилией Маттен в Ницце. Большую часть года Голенищевы проводили в Каире. В январе они обычно перемещались в Луксор, где собирался весь цвет египтологии того времени. События первой мировой войны окончательно прервали связь В.С. Голенищева с Эрмитажем. В Париже, оставшись совсем без средств (так как выплаты за коллекцию, видимо, были полностью прекращены), он пытался подыскать себе службу при каком-нибудь университете за границей. В 1923 году В.С. Голенищев был приглашен преподавать в Каирский университет, где заложил основы академического изучения египтологии. С 1917 по 1947 гг. он был профессором Каирского университета. Одновременно он преподавал в Археологической школе Мунира и заведовал Отделом египтологии университета Фуада I в Заафаране. В эти годы связь с Музеем изящных искусств носила лишь случайный характер.
В Каире В.С. Голенищев продолжил работу над изучением и изданием памятников Египетского музея и, в частности, египетских иератических папирусов.
Огромны заслуги В.С. Голенищева в развитии знаний об истории, искусстве, языке, науке и религии древнего Египта. В основе его исследований лежало прекрасное знание египетского языка. С самых первых шагов своей научной деятельности В.С.Голенищев брался за изучение первоисточников, сложнейших папирусов и других эпиграфических памятников. Изучая египетские тексты, транскрибируя иератическое письмо в иероглифическое, В.С. Голенищев всегда давал обширные филологические комментарии. Подобные комментарии относительно надписей на вновь приобретенных вещах или текстов папирусов встречаются почти на каждой странице его отчетов о путешествиях. Собираясь в путешествие, В.С. Голенищев всегда брал с собой Большой берлинский словарь египетского языка, однако ходили слухи, что он вовсе не нуждался в нем, поскольку все слова древнеегипетского языка хранились у него в памяти.
Полиглот, знавший 13 иностранных языков, легко и чисто писавший и говоривший на многих европейских языках, он был не только одним из самых мощных умов своего времени, но и одним из самых индивидуальных. Современник таких величин в египтологии как Г. Масперо, А. Гардинер, Р. Лепсиус, А. Эрман, Фл. Питри, К. Зете, Г. Штайндорф, Г. Ранке и Г. Шефер, он имел свой четко обоснованный взгляд на многие вопросы египтологии и, в частности, на грамматику египетского языка. В грамматических пояснениях к «Сказке о потерпевшем кораблекрушение» он вступил в полемику с А. Эрманом, общепризнанным корифеем в этой области. В.С. Голенищев сделал многое для понимания египетской грамматики: он исследовал одну из глагольных форм египетского языка, так называемый псевдоперфект, открыл императивную форму глагола.
Однако основное сочинение В.С. Голенищева «Некоторые замечания об египетском синтаксисе» остается до сих пор неизданным. Эту работу среди прочих неизданных рукописей В.С. Голенищев завещал французскому египтологу Ж. Гарно. По словам последнего, многие исследования, оставленные ему, сложно публиковать тотчас, хотя они и лишены окончательной отделки, однако по содержанию — это труды огромной ценности, и среди них второй том «Сводного каталога Каирского музея. Иератические папирусы» (первый том был опубликован в 1930 г.) и пять томов «Заметкок о египетском синтаксисе».
Хотя В.С. Голенищев не написал специального курса по древнеегипетской религии, в каждом своем исследовании он давал яркие и образные картины отдельных религиозных и магических представлений древних египтян, отмечая тесную связь египетской религии с политической жизнью, искусством и культурой.
Благодаря работам В.С. Голенищева в русской египтологической литературе утвердился взгляд на постепенное развитие религиозных представлений, связанных со становлением культа единого универсального божества.
Человек высочайшей культуры, В.С. Голенищев был специалистом не только в области египетской религии, но и искусства. В.С. Голенищев одним из первых поднял проблему стиля в египетском искусстве. Так, он датировал танисских сфинксов эпохой Среднего царства, основываясь на сопоставлении их иконографии с иконографией скульптурных портретов Аменемхета III, тем самым доказав возможность определения тех или иных памятников с позиций искусствоведения. Более того, В.С. Голенищев указал на чисто египетский тип лиц этих сфинксов, опровергнув, таким образом, теорию их иноземного происхождения. Позже Г. Масперо и Р. Энгельбах подтвердили правильность выводов В.С. Голенищева.
В.С. Голенищев написал в общей сложности более 50 монографий и статей, заложив в России основы изучения истории, культуры, религии, языка и искусства древнего Египта. Он ревностно следил за появлением в России молодежи, стремившейся изучать египтологию и ориенталистику. В письмах к Б.А. Тураеву он советовал всеми силами привлекать молодежь к египтологии, вселяя в молодых людей надежду на предстоящие открытия, предостерегая от заимствования готовых идей и предвзятых теорий.
Скончался В.С. Голенищев в 1947 г. в Ницце и был похоронен там же на русском кладбище. Все документы своего архива, письма, рукописи неизданных трудов он завещал французскому египтологу Жану Гарно, который передал эти материалы в высшую образовательную школу в Париже, где был основан Центр Владимира Голенищева. В «Слове о Голенищеве» Ж. Гарно так оценил деятельность великого русского египтолога: «Какой другой египтолог открыл, опубликовал и перевел рукописи (уникальные!) столь большого числа литературных шедевров? Какие другие археологи, какие хранители музеев показали себя более компетентными и опытными собирателями, чем этот специалист по эпиграфике?»
В.С. Голенищев, покинув родину, передал и свою коллекцию, и дело, которому он служил всю свою жизнь в надежные руки. Его последователями стала плеяда русских египтологов, многие из которых исследовали памятники составленной им коллекции.
Г.А. Белова